Эгира дочь[17]
опрокинуть пыталась
моря коней.
30 Сигрун дружину
оберегала,
валькирия смелая;
стремилась ладья
от Ран[18] ускользнуть, —
из рук ее рвался
моря олень[19]
близ Гнипалюнда.
31 Вечер настал,
в залив Унавагар
входили ладьи
в убранстве ярком,
смотрели на них
со склона Сваринсхауг,
скорбя, озирали
вражью дружину.
32 Тогда спросил
благородный Гудмунд:[20]
«Кто этот вождь
с дружиной плывущий?
Чьи рати сюда
к берегу правят?».
33 Синфьётли крикнул,
вздернув на мачту
щит червленый[21]
с каймой золотою;
стражем он был,
в спорах искусным,
который героям
умел ответить!
34 «Вечером скажешь,
скликая свиней
и псов собирая,
чтоб корм раздать им, —
Ильвинги славные,
битвы взалкав,
|
|
с востока пришли
из Гнипалюнда!
35 Там Хёдбродд найдет
конунга Хельги,
что бегства в бою
никогда не ведал,
нередко в битвах
орлов насыщал он,
пока ты дома
рабынь целовал».
[Гудмунд сказал:]
36 «Князь, позабыл ты
древние саги,
если героев
встречаешь бранью!
Лакомство волчье —
падаль — глотал ты,
брата убийцей
был твоего,
всем ненавистный,
в груде камней
ползал ты, корчась,[22]
и раны зализывал!».
[Синфьётли сказал:]
37 «Колдуньей ты был
на острове Варинсей,
как злобная баба
ложь ты выдумывал;
говорил, что не хочешь
мужей в кольчугах,
что один лишь тебе
Синфьётли нужен!
38 Ведьмой ты был,
злобной валькирией,
ты восставал,
дерзкий, на Одина;
Вальхаллы жители
распрю затеяли,
баба коварная,
из-за тебя!
|
|